Дневник беженки: «Люди хотят 10 домов, 10 островов. Но зачем? У них никогда не получится жить на 10 островах»
Окончила Харьковскую зооветеринарную академию. Она ветеринар, инструктор-кинолог. Несколько дней назад она собрала своих родителей, собак и кошек и бежала из своего родного города Харькова, Украина, опасаясь войны. Дорога до Кишинева заняла несколько дней. Здесь она нашла подругу, с которой познакомилась в студенческие годы в Харьковской академии. Она пытается продолжать жить и надеется вернуться домой, когда закончится война.
Дневник беженки: Анна Корник, беженка из Харькова
Первые взрывы мы услышали в 5 часов утра 24 февраля. Это был мой день рождения, и мы планировали его отпраздновать. Я проснулась от того взрыва. По тому, как я ощутила его вибрации, я поняла, что он произошел где-то далеко. Вскоре после этого на четыре новых дома упала первая ракета. С тех пор мы спали по подвалам. Город Харьков является вторым по величине городом Украины. Он стал мишенью нападавших, потому что находится недалеко от границы с Россией, через него въезжают в Украину, и он находится на пути к Днепропетровску.
***
Мне было страшно с первых минут. Я чувствовала, что мы должны уехать, но я сопротивлялась этому 11 дней, потому что у меня не было сил расстаться с мужем, которому 35 лет и который попадает в категорию тех, кому во время войны было запрещено покидать Украину. 11 день начала войны был решающим, потому что возле нашего дома русские напали на десятки людей, стоявших в очереди за едой. Очередь стояла снаружи, поскольку они не все поместились в магазине. Она продвигалась с трудом, потому что продукты заканчивались. Тогда было много убитых и раненых. Я собрала своих родителей, щенков и кошек, и мы отправились в путь.
***
Дорога была длинной, мы объезжали целые районы, ехали с юга на север, чтобы въехать в Республику Молдова через менее переполненный таможенный пункт. Это был стресс, особенно для родителей, они пожилые люди и у них проблемы со здоровьем. Я никогда раньше не была в Молдове. Я рада, что за несколько дней смогла найти работу. Я буду продолжать делать то, что я знаю, как делать лучше всего. И собаки, и наши кошки легко адаптировались, за исключением того, что у них здесь нет друзей, и они немного грустные. Кстати, в Украине собаки и кошки являются близкими друзьями, даже членами семьи. В эти дни войны многие ищут убежища вместе с ними. У нас считается недопустимым оставлять животных, которых приручил. Очень немногие оставляют их на произвол судьбы. В Украине очень хорошо развиты школы дрессировки, спортивные школы для щенков. В нашей стране пожилые люди, которые больше не могут заниматься спортом самостоятельно, берут себе собак, чтобы заниматься спортом, прогуливаться вместе с ними.
***
Я надеюсь, что однажды мы сможем вернуться домой, хотя надежда тает все больше. С каждым днем я наблюдаю все больше разрушенных домов в моем городе. Частный сектор стерт с лица земли. В секторе с многоэтажными домами люди умирают в подвалах, когда дома разрушаются. Я слышу, как россияне продолжают говорить, что это спецоперация. Они рассказывают сказки жителям России, которым запрещено слышать наши голоса, тех, кто с трудом выехал из зоны боевых действий. Я думаю о том, каково это будет, когда в будущем мы вернемся домой, в разрушенный город с кладбищем, полным свежих могил. Город придется перестраивать, но что мы можем сделать с нашим психическим здоровьем, что будет с нашей стойкостью, с нашими мечтами?
Сегодня в Харькове тяжело не только украинцам, но и русским, которые не могут уехать в Россию, потому что не могут выбраться из Харькова через восточное направление… У меня есть подруга, которая попыталась уехать, но предпочла оказаться в Молдове, потом в Румынии, пытаясь хоть как-то попасть в Россию. Я не знаю, удалось ли ей это сделать. Я потеряла с ней связь.
***
У меня есть друзья в местечке недалеко от Харькова, в Циркунах. С 24 февраля, когда их населенный пункт был отключен от электричества, от телекоммуникаций, я ничего о них не знаю. Они заблокированы, и никто не может выбраться оттуда, они больше не могут убежать, чтобы спастись. Несколько недель назад, когда я виделась с ними, никто не думал, что война так близка к нам. Я из категории людей, которые не следят за политической жизнью. Я слышала новости, но мне не приходило в голову, что это так опасно, так близко. Единственное, что я сделала после предупреждения, это собрала свои документы в папку. Но я продолжала говорить себе, что хорошо быть всем вместе, в случае наводнения или пожара.
***
Дни здесь проходят тяжело. Я была в поисках работы и рада, что нашла ее. Все это время я не могла избавиться от мыслей о войне. Мои тревоги связаны с разлукой с мужем, которую причинила мне война. Я не беспокоюсь о квартире… Это материальная ценность. Но муж, 85-летний дедушка, который больше не может ходить сам, другие родственники, пожилые или больные, которые не могут покинуть Украину. Разлука с семьей – самое тяжелое. Я представляю, сколько кошмаров мы переживем даже после этой войны. Да, иногда я думаю о том, чем должна закончиться эта война. Я надеюсь, что стороны поладят, выведут свои силы и вернутся к миру. Иначе это будет Третья мировая война. Иногда у меня складывается впечатление, что я понимаю своих питомцев лучше, чем политиков. Обычно люди жаждут богатства, они жадны, они не пресыщаются… Собаки не жаждут чужого имущества. Люди хотят 10 домов, 10 островов. Но зачем? У них никогда не получится жить на 10 островах.
Если бы не было такого рвения к богатству, не было бы и войн. Деньги, деньги, омытые в крови погибших в боях, являются мотивом войн.
У собак оно как? Если им что-то не нравится, они немного полают и конфликт исчерпан. На войне люди убивают друг друга, но никто не может сказать – зачем.
***
Кто-то спросил меня, действительно ли в Украине есть русские земли. Конечно, это не так. Если бы Россия не вмешалась, уже в 2014 году Украина была бы целостной. Это пустые слова – о предполагаемых страданиях русских на Донбассе или в Луганске. Ничего плохого с ними там не происходило. До этой войны те, кто жил в этих районах, кормились и от России, и от Украины. Как вы думаете, кто-то жаловался на то, что его язык не уважают, что они маргинализированы? Это выдумки тех, кто не устает от земель и богатств.
***
Даже если мы справимся здесь, в Молдове, знайте, что это непросто. Никто, нигде тебя не ждет. Чтобы избавиться от стресса, я смотрю на своих щенков, на кошек, с которыми приехала в Молдову, и стараюсь следовать их логике, их жизненному порядку. Они привыкают к новым условиям, и я думаю, что мы тоже выживем. Хотя иногда больше не чувствуешь землю под ногами, они дают мне ощущение стабильности. Просыпаешься утром в селе, в чужом доме, с мыслями о своих близких, застёгнутых огнем войны, и спешишь выйти с ними на прогулку. И день начинается по-другому. Я думаю, что, если они адаптировались, мы тоже сможем.
